Том 10. Публицистика - Страница 88

Иван Сергеевич Тургенев, узнав однажды, что роман его не понравился молодежи, примчался в величайшей тревоге из Парижа в Петербург, примчался, чтобы прощупать: неужели он отстал от времени? Тургенев был мировым писателем и все-таки кинулся спасать свою славу. Некоторые из наших писателей, поменьше Тургенева, лишь пожимают плечами, когда знакомая библиотекарша им скажет, что их новый романчик даже и не спрашивают. Ну, хоть почешись, генерал от литературы!

Равнодушия, успокоения, удовлетворенности у писателя не должно быть — лишь вечная тревога. Каждая новая книга должна быть напряжением всех сил в соревновании за судьбу ее.

Я не хочу сказать, что литература должна заниматься только современностью. История нашего отечества — другая область для воссоздания правды о великом пути его народов. Марксистско-ленинско-сталинское учение и понимание современного человека дают ключ к правдивому воссозданию таких, например, удивительных эпох, как опричная эпоха Грозного, переход народа через Смутное время, восстание Разина, время Петра Первого, казачьи бунты, восстание крепостных и заводских мужиков при Екатерине Второй, наконец беспримерная в истории Октябрьская революция, завершенная строительством социалистического хозяйства.

Мы имеем дело с великим, едва ли не самым великим и умным народом в мире. Принять на свои плечи всю тяжесть борьбы за человеческое счастье, пронести через тьму скотоподобной жизни твердый и ясный разум, подняться в такой короткий срок на высоту самой мощной и просвещенной державы — все это мог сделать только великий народ с великим будущим…

Художник эпохи трех революций

Закатилось светило великой эпохи трех революций. Ушел последний русский классик. Своим великим искусством он связывал лучшие традиции дореволюционной русской литературы, с ее высоким гуманизмом, умением любить, чувствовать и понимать человеческие души, и молодую советскую литературу.

Он был нашим вождем, суровым и непримиримым, от искусства он требовал высокого служения.

Он был основоположником советского гуманизма.

Дорогой Алексей Максимович, спи спокойно.

Твоя смерть ожесточит нашу борьбу за творчество мира. Всходы, озаренные твоим гением, взойдут пышным расцветом.

Речь на траурном митинге на Красной Площади

У художника, глубоко и правдиво отражающего революционные эпохи истории, каким был Горький, у творца, ведущего за собою человечество для создания освобожденного мира, каким был Ленин, -

у великих людей не две даты их бытия в истории — рождение и смерть, а только одна дата: их рождение.

На этой древней площади, где народ тысячелетия создавал для себя государство и где создал для всех высшие формы государства, мы собрались, чтобы поставить в Пантеоне урну с прахом нашего народного и мирового писателя.

Дата рождения художника-Горького — девяностые годы. Юноша Пешков собрал в дивном фокусе своей души все взрывчатые силы той предреволюционной эпохи: собрал весь гнев униженных и эксплуатируемых, все томительное ожидание, все страсти, которым не находилось выхода.

Он своими боками испытал чугунную крепость купеческих, мещанских и полицейских кулаков. Он не раз дрался, как бешеный, один против многих, в защиту оскорбляемых и унижаемых.

И вот в девяностых годах этот высокий, худой, сутулый, голубоглазый юноша, с душою дерзкой и пламенной, — в те страшные годы угнетения и напряженной тишины, — поднял бунт.

У кого живое сердце, сказал он, разбивай вдребезги проклятое мещанское оцепенение, уходи на просторы, зажигай костры вольной жизни!

Широкими мазками, торопливо и гениально он рисовал тупое и зверское лицо класса эксплуататоров. Вот она — российская, вымазанная постным маслом ненасытная харя. Любуйтесь!

Я еще был мальчиком, я помню то впечатление грандиозного взрыва, отдавшееся по всему миру. В затхлой, казалось бы такой прочной, буржуазной жизни была пробита брешь, куда устремились все, у кого было живое сердце.

В какой-нибудь год имя Горького облетело весь мир. Он стал предтечей революции, ее буревестником.

Близость к Ленину организовала его бунт, устремила его искусство к ясно намеченным и конкретным целям.

Близость к Сталину организовала его работу: кроме личного творчества, он взял на себя огромную и важную задачу руководства советской литературой. Он гневно и непреклонно вел советскую литературу на мировые высоты. Он вел советскую литературу единственным ее путем, — реализма, культуры, правды, широкого и глубокого познания всего многообразия нашей советской жизни.

Его руководящей идеей была формула Ленина: «Само стремление к охвату общего — уже спасает нас от косности».

Таков путь советской литературы: стремление охватить как можно глубже, как можно правдивее нашу сложную, творческую, растущую, небывалую жизнь. На страже этого стремления стоял и стоит бессмертный Горький.

Товарищи, не похоронным маршем, а победной песней жизни встречаем великого художника, живущего с нами и продолжающего помогать нам своим неувядаемым словом нести высоко, все выше факел советского искусства.

Да живет вечно Горький в наших сердцах и в наших творениях!

Зарубежные впечатления

Я пробыл за границей около двух с половиной месяцев. Побывал в Бельгии, Голландии, Англии, Франции, Чехословакии. Трудно передать, насколько разнятся мои заграничные впечатления этого года от впечатлений во время поездки за границу в прошлом году. В настроениях самых широких масс Западной Европы произошли глубокие сдвиги.